Люди с внешним локусом контроля не имеют не только самоуважения, они не имеют себя.
Из-за того, что контроль за своим состоянием, самочувствием, поведением они перекладывают на других людей, видят в других тех, кто виноват в их плохом самочувствии, ответственен за их состояние и влияет на поведение, их Я помещается за границы их персоны и их тела.
Самая тяжелая форма такого расстройства, синдром депересонализации, относится к психическим болезням.
Но все люди, даже здоровые, чей локус контроля внешний, имеют симптомы деперсонализации.
Их эмоции то совсем стерты, то наоборот неадекватно выражены. Их рефлексия нарушена, то есть они точно не знают, что чувствуют, чего хотят и как относятся к чему-то. Они плохо понимают отношение к себе окружающих, для них проблема определить это. У них фоновая тревога из-за того, что главный ориентир — рефлексия, ими потерян. Они не могут оценить ни себя, ни других, или их оценки все время меняют направление как флюгер.
Почти все авторы, которых мы называем рапанами, имеют черты деперсонализации. Это не болезнь в их случае, это несформированность личных границ, но такая проблема во взрослом возрасте вызывает страдания. К несчастью, даже страдания люди с деперсонализацией не всегда могут почувствовать, поскольку с рефлексией у них проблемы. Им кажется, что с ними все в полном порядке, а вот с окружающими — нет.
Одно из объяснений происхождения синдрома деперсонализации в научных работах выглядит как описание короны.
Считается, что мозг людей может реагировать на стресс обильной выработкой эндрофинов с высоким родством к опиоидным рецепторам. Такая обильная выработка искажает механизм обратной связи. Отрицательная реакция меняется на положительную. Человек испытывает нечто подобное тому, что происходит при употреблении опиатов: он чувствует прилив удовольствия, никак не связанный с событиями его жизни. То есть в жизни у него проблема, а он испытывает эйфорию.
Если это происходит не единожды, возникают каскадные искажения во всех рецепторных системах мозга, нарушаются механизмы, ответственные за нейрохимический гомеостаз. Блокируется лимбическая система и отключаются другие механизмы обратной связи. Это приводит к деперсонализации, дереализации, а иногда и к шизофрении.
Что отличает психически больного человека от здорового? Неспособность к социальной адаптации. Если человек здоров, свои личностные дисфункции он адаптирует к терпимому существованию, приспосабливается к своим расстройствам с помощью защит. В результате мы видим множество людей, которые с точки зрения психиатрии вполне здоровы или почти здоровы, более-менее адаптированы к жизни в социуме, но с точки зрения психологии у них большие проблемы. Они страдают аддикциями, фрустрациями, им не хватает энергии для нормальной реализации, самочувствие их далеко от нормы, в их отношениях много проблем, то есть их жизнь если не несчастна, то оставляет желать лучшего.
Один из отцов психологии, Фрейд, завещал нам, что психология должна иметь в виду психические болезни, потому что любые психологические проблемы — мягкие проявления тех же психических расстройств. Механизм один, только в случае психических болезней он выражен больше, поскольку часто имеет органическую природу, тогда как в случае психологических проблем — это функциональные нарушения.
Поэтому мы можем говорить о симптомах деперсонализации у тех людей, которые не нуждаются в лекарственной терапии. Их проблемы нужно решать при помощи психологической коррекции.
Выход для них заключается в изменении настроек личности и в тренировке полезных привычек.
Возвращаясь к описанию неспецифической реакции на стресс, когда в ответ на отрицательный стимул мозгом вдруг вырабатываются эндрофины, «гормоны счастья», мы можем назвать причину такой реакции.
Из-за внешнего локуса человек в случае стресса не берет на себя ответственность за самозащиту, ищет решения проблемы вне своих ресурсов, и не просто ищет, а ждет, уверен, что ему помогут внешние силы, поэтому находит иллюзию, что все хорошо, что все рассосалось или рассасывается само собой. По большому счету ему наплевать, что в реальности будет с его персоной, он не берет на себя ответственность за нее, он просто не хочет испытывать стресс. Забивает на себя, как наркоман, охотящийся за дозой.
Вот это отличие людей постоянно ускользает от анализа многих психиатров и психологов.
Они строят предположения, почему некоторые люди активизируют ресурсы в ответ на стресс, а некоторые расслабляются и реагируют безвольно, а то и эйфорией. Из-за плохой генетики? Из-за детских травм? Из-за «выученной беспомощности»? Если бы речь шла об избыточном стрессе, такая реакция была бы еще понятна, но многие люди так реагируют даже на слабый стресс. Чуть где-то надо напрячься, они не хотят, они избегают стресса, тут же надевая корону. Или вообще не снимают ее, постоянно живя в состоянии защиты от реальности, в психическом коконе.
Почему их психика реагирует так?
Исключительно из-за их привычки к внешнему локусу.
Внешний локус — это вредная привычка. Точнее отсутствие полезной привычки.
Полезная привычка в данном случае — брать на себя ответственность за свою жизнь, не искать опоры вне себя, когда справиться по силам, предпочитать самостоятельность, не отдавать никому контроль.
Привычка ко внутреннему локусу контроля, то есть опора на себя, должна формироваться с детства, одновременно с ростом физической и социальной самостоятельностью. Это не происходит инстинктивно, это требует осознания и труда. К совершеннолетию человек уже должен иметь более-менее сформированный внутренний локус и предпочитать отвечать за себя сам.
Однако мы видим, что многие молодые люди отстаивают права на свободу, но отказываются от ответственности.
То же самое делают многие взрослые. Женское движение феминизма почти целиком состоит из тех, кто требует у мужчин права, нагружая их ответственностью за свое благополучие.
Без привычки к внутреннему локусу и готовности нести ответственность за себя и за самых близких не формируется взрослой личности.
Из-за внешнего локуса реакция на любую проблему и любой самый незначительный стресс — поиск поддержки извне.
Такие люди не только не умеют опираться на себя, они принципиально не хотят этого делать. Они считают, что все, кто вынуждает их опираться на себя, «отжимают их права». Они считают своим правом — чужие ресурсы — чужую помощь, внимание, поддержку. Они считают, что другие люди обязаны обслуживать их эгоистические интересы в ущерб своим.
Вот позиция инфантила — агрессивная, обвиняющая, требовательная, ноющая.
Другие люди не подчиняются им, многие обращают к ним встречные инфантильные требования. Поэтому на помощь и приходит корона, система патологических психзащит, она и нарушает работу лимбической системы, благодаря чему на отрицательный стимул человек получает положительную реакцию мозга.
Там мы и обретаем множество людей с симптомами деперсонализации, не чувствующих себя, не понимающих, не знающих, не уважающих, зато влюбленных в свой грандиозный образ, не имеющий ничего общего с реальностью.
Это значит, что действующее Я человека находится вне границ его тела и личности, и он все время смотрит на себя извне глазами воображаемой восхищенной публики или воображаемого партнера.
От лица этого партнера он направляет себе воображаемый запрос. И дальше отвечает на этот запрос.
12 пограничных багов, которые мы несколько лет изучаем, в том числе рассматриваем на примере писем, это 12 вариантов ответов на запрос, который проецируется на партнера.
Помните, мы говорили, что каждый баг имеет свою пару и векторная пара всегда проецируется на партнера?
Это и есть деперсонализация.
Вам не покажется деперсонализация сложной, если у вас уже есть опыт наблюдения багов.
Штурман дает команды так, будто второй только и ждет руководства, чтобы угодить Штурману (= Попрошайка).
Попрошайка просит помощи и поддержки, будто второй выражает желание позаботиться (= Штурман).
Училка вещает так, будто второй пришел восхищаться мудростью Училки (= Ученица).
Ученица описывает свои ошибки и свои трудности так, будто второй рад его учить (= Училка).
Обратите внимание, баг всегда устроен так, что воображаемый партнер предоставляет свои ресурсы, с одной стороны зависим, с другой стороны старается обслужить. Никто не представляет на другой стороне такого же инфантила. Это происходит потому, что баг, и верхний, и нижний, это всегда поиск опоры на другого. Другой — поддержка. Именно поэтому люди с зеркальным багамиБаг – пограничный дефект, устойчивая форма специфического нарушения границ... Прочитать не только не уживаются, но и ведут особенно жесткую войну.
Если Штурман встречает Попрошайку, оба в ярости друг от друга. Ведь Штурман ждет, что его приказания будут выполнять, а Попрошайка ждет, что будут выполнять ее капризы. Оба рассчитывают, что партнер станет родительской фигурой, к нему смещается локус контроля, а персона отдает приказания или озвучивает капризы.
Взросление — это постановка локуса контроля на место, внутрь персоны, а не за ее пределы.
Только это избавляет от деперсонализации и позволяет найти себя.
Сегодня покажу письма, сколько успею, где хорошо видно, как люди с багами смотрят на себя воображаемыми глазами партнеров, не имеют себя, не владеют своей рефлексией.
А вам пока такой вопрос.
Если у вас есть или был какой-то ведущий баг, вы проецируете или проецировали на партнера его векторную пару.
В этом случае лучший способ поставить локус контроля на место — осознать, что вы проецируете векторную пару своего бага на партнера, а партнер на самом деле — не оно, не ваше продолжение, а отдельный человек, не отправляющий вам такие запросы, отправляющий совсем другие или вообще никаких. После такого осознания проекции векторной пары снижаются, без векторной пары баг сразу слабеет и локус контроля смещается внутрь персоны. А вы чувствуете опору на себя.
Расскажите, кто переживал нечто подобное?
Комментарии
vl4ze 02.03.21 12:12
«Расскажите, кто переживал нечто подобное?»
В последнее время именно так пытаюсь гасить свою оправдашку, которую я раньше, видимо, совсем не замечал. Когда наваливаешь, а человек уже в дверь вцепился и умоляюще смотрит, когда же ты закончишь. Именно мысль о том, что тренеру нафиг не сдалось в деталях, почему ты перенес занятие или коллеге не нужна историческая справка о том, как ты пришел к такому странному меню на обед, даже если он поинтересовался, то точно не ожидал устную историческую монографию своих гастрономических привычек и их обоснование. Или в госучреждении люди плевать хотели, почему ты вдруг не знаешь, как называется тот документ. Многие не знают, они в курсе, что многие не знают, но ты обратился и они спрашивают и хотят как можно быстрее решить вопрос, а не мои рассуждения и оправдания слушать. То есть пытаюсь перестать везде видеть недоверчивых и жадных до подробностей ищеек.
Впервые опубликовано — evo-lutio