Вот это письмо я даже не буду сама комментировать.
Здесь казанова, как они есть, хоть автор и сомневается. Но вот они такие тоже часто бывают, не все такие уж нежные, некоторые и брутальные бывают. Если рокеры, байкеры, например, или панки, среди тех казанов довольно много.
Разбирайте.
Одно хочу сказать, парень автора, на мой взгляд, любит, ну как они, казановы, могут любить.
Но я видела только два варианта успешных (не разрушительных, благоприятных) отношений женщин с казановами: у белоснежек (причем если казанова оседал где-нибудь с творчеством и детьми, то мог даже и не изменять, правда флиртуют казановы обычно до конца жизни, до самого смертного одра, и белоснежек поощряют к флирту) или с очень деловыми, по горло занятыми каким-то делом дамами, немного белладоннами, но главное — очень занятыми, чтобы у нее вообще не было времени переживать ревность и чтобы она могла четко выстроить границы и условия свои навязать из-за высокой значимости (тогда тоже успешные пары видела, в смысле казанова такую женщину очень любил, и она постоянно ощущала свой приоритет в его жизни, не мучилась и не уходила в дисбаланс-минус). Другие варианты маловероятны, даже с логической точки зрения.
Еще видела казанов, которые были казановы в ранней юности (лет до 25), а потом стали приличными мужьями, в целом довольными, хотя и немного скучными, но это когда есть у казанов какое-то любимое занятие.
Я казанов люблю, потому что они необычные, но честно предупреждаю всех женщин: КСЖ намного проще, они как правило исправимы и больше поддаются контролю в браке, а казановы — почти нет.
Кроме разбора заинтересовавших вас моментов ответьте на вопрос, почему это именно казанова, а не КСЖ.
chertash
Дорогая Эволюция, спасибо за ваш блог!
Не так давно у меня начались отношения с мужчиной, похожим то ли на Казанову, то ли на КСЖ. До недавнего времени все шло относительно нормально, но сейчас динамика пошла тухлая. Я превращаюсь в скалочницу.
В июле я вернулась на малую Родину по семейным делам и застряла там на полтора месяца. Город большой, но почти все друзья разъехались, и, кроме бабушки с дедушкой, там у меня почти никого не осталось. Период был очень напряженный: и ситуация с родными трепала нервы, и свои разные дела не клеились – техника ломалась, какие-то алкоголики в автобусах валились на меня, давний поклонник из О., который мне стал интересен, вдруг начал отмораживаться. Последнее вообще мне покоя не давало: я так рассчитывала разбавить свою тоску свиданиями, что корона налезла до самых ушей. Мне все казалось, я ему как-то плохо намекаю на свою симпатию.
В какой-то момент я поняла, что пора отвлекаться и открыла приложение для свиданий. Большой популярностью оно в О. не пользуется, так что местных там совсем мало. И вот мне там попадается иностранец. Едет во Владивосток на мотоцикле, молодой совсем, на три года младше меня. Он позвал встретиться в тот же день, потому что на следующий уезжал.
Подхожу к кофейне: сидит на подоконнике высокий и худой парень. Темноволосый, густая темная щетина, заляпанные мотоциклетные ботинки, штаны милитари, лицо непроницаемое. Сели, стали говорить. Он больше молчит и слушает, почти не улыбается, реагирует сдержанно. Рассказал, что он из Словении, но уже три года учится в Дании, словенцем себя не ощущает, с соотечественниками не очень близок, с родителями тоже. Разговорить его было очень трудно — спустя полчаса я все еще не могла сформировать какое-то конкретное впечатление об М. Он мне казался похожим на алебастровый шар – гладкий, не подденешь. Ну думаю, ладно – видимо, не смогла я сделать беседу интересной. Но М. предложил прогуляться и прокатить меня. Я обрадовалась и бурно свою радость выразила. Прокатились, я обожгла ногу о выхлопную трубу, но не расстроилась. После поездки он как-то расслабился и даже начал шутить и реагировать на мой юмор, который за кофе воспринимал настороженно. Мы гуляли до ночи: зашли к моим друзьям, еще раз прокатились, посидели в парке, еще погуляли. Было интересно, но суровый байкер с крупным балканским носом по-прежнему был мне мало понятен.
Из его рассказов я поняла, что он любит женщин. Что верит в искру между двумя людьми, которая порождает сексуальное влечение, и это совсем не casual sex, a making love. Что в брак и долгосрочные отношения он не очень верит – влечение затухает, так что моногамия не работает. Рассказал про друга, который живет на две семьи, потому что его первая девушка заболела раком, он ее разлюбил, но так как они через многое прошли, оставить ее не смог, а потом с его новой любовью случилась такая же оказия, и тоже через много прошли. И вот теперь он, так сказать, многоженец, и обе женщины вроде бы довольны, потому что тот такой благородный и материально им помогает. Это он так иллюстрировал свою идею о том, что вместе людей удерживать может трагедия, а любовь так долго не живет. Я послушала, но с концепцией любви не согласилась. Потом он меня спрашивал про мои отношения, я коротко рассказала ему про свои 4-летние недоотношения – гештальт, который я на тот момент, благодаря блогу, потихоньку начала закрывать. Короче, догуляли мы так до момента, когда он в лоб меня спросил нечто вроде:
— Ну что, ко мне поедешь?
Не то чтобы я не предполагала такого развития событий… Предполагала отчасти. Но М был такой непроницаемый и суровый, ни разу даже не коснулся меня, поэтому вопрос, да еще такой прямой, застал меня врасплох. Я занервничала, посомневалась, но дала себя увезти. В гостинице он вдруг начал переживать, что я сбегу (я не собиралась без предупреждения), и даже боялся идти в душ. Я продолжала мяться. Мне он был безусловно интересен, но и непонятен, и хотелка включалась плохо, точнее вообще не, потому что я нервничала. В итоге он меня стал целовать, потом потащил в душ. Я немного расслабилась, и все случилось. В первый раз кончить он не смог, хотя я старалась помочь. Потом сказал, что нервничал, потому что я ему сильно понравилась. М оказался довольно жестким в постели. Обычно я не против, а даже за, но разогрета я была плохо, знала его плохо, поэтому мне не особенно понравилось. При этом уже когда мы зашли в номер, он поменялся сильно, сдержанность сменилась обходительностью и заботой. За ночь он мне сделал столько комплиментов, сколько никто никогда не делал. Я слушала, улыбалась, но настроена была скептически. Потом, правда, от усталости меня понесло, я стала рассказывать ему все подряд, вот как незнакомцу в поезде. Мне позже было стыдно очень за это. Хотя не так давно он мне сказал, что ему, наоборот, понравилось, что я рассказывала так много. Утром случился еще раз секс, такой же интенсивный, он кончил. Просил меня остаться с ним на день, я отказалась, мне было как-то стремновато. В голове к тому же был отмороженный «поклонник». Он меня подбросил до дома благородно. Я обернулась на прощание, он обрадовался. Ну и все. Я думала, что больше я этого человека никогда не увижу.
К моему удивлению, он мне стал активно писать и даже звонить. Спрашивал, жалею ли я, понравилось ли мне. Говорил, что ему очень понравилась и я, и все остальное. Я морозилась, осторожничала, говорила, что плохо его понимаю. Он мне и правда был до сих пор непонятен. Но внимание брутального и смелого парня мне очень льстило, и общение я не прекращала.
В августе я вернулась в столицу, а вместе со мной и он прилетел из Владивостока, отправив мотоцикл поездом. К середине августа я должна была уехать за границу, учиться в магистратуре. Времени было мало, но он был очень настойчив, а я любопытна. Мы встретились раз, другой. Моя настороженность постепенно переросла в более ощутимую симпатию. Через пару встреч он снял номер, и мы зависли там на сутки. Секса было много, и на этот раз он был хорошим. Хотя его жесткость меня по-прежнему несколько настораживала. Так вышло, что я познакомила его с друзьями, а потом, когда он взял меня на слабо по какому-то поводу, и с родителями (на ужин пригласила, мы жили вместе). Однако в обоих случаях он был представлен как приятель. Он пришел на мою прощальную вечеринку перед отъездом, танцевал с нами всю ночь, потом в последний день приехал прокатить меня на мотоцикле, съездил со мной по каким-то моим делам. Симпатия моя выросла в разы, но как возможные отношения я это даже не пыталась рассматривать – голова была занята отъездом, прощаниями, к тому же я не забывала о том, что он бабник. Он шутил, что я его альфа и омега, успокаивал, чтобы я не нервничала перед большими переменами. Короче, окружил меня таким вниманием, какого я от любовника не ждала совсем.
Мы разъехались, переписка продолжилась. Он поехал на юг, в сторону Кавказа, через все наши проблемные республики. Я переживала, спрашивала, как он. Он намекал, что приедет меня навестить перед отъездом в Африку (это у него мировое турне на год перед магистратурой). Продолжились звонки, я начала ощущать первые признаки ревности. Стала ждать от него звонков и сообщений. Короче, начала влюбляться. И когда поняла, в очередном разговоре сказала ему, что я, похоже, влюбилась в него и теперь мне страшно, потому что он бабник, а я простая смертная – собственница то бишь. М. сказал, что мы все обсудим в постели, когда он приедет, и не надо отстреливать себе ногу перед боем. Его приезда я ждала со смесью страха и волнения. Все прежние любови, удачные и не очень, стали иметь мало значения.
Он приехал. На мотоцикле. В октябре. Сделал крюк в пару тысяч км. И завис у меня на пару недель. Мы прекрасно проводили время, несмотря на то, что я живу в студенческой резиденции, и в нашем распоряжении была только комната и надувной матрас, который я купила к его приезду. Мы вместе готовили, гуляли, спали, говорили. Дискомфорта не было никакого. Потом случился разговор про нас, женщин и его планы. Он снова назвал моногамию эгоизмом, пытался убедить меня, что он хороший человек (я и не говорила, что плохой, но, видимо, как-то это вытекало из моих аргументов против полигамии). М. закончил бакалавриат в сфере финансов и экономики с выдающимися результатами, как выяснилось уже в этот приезд, и хочет работать в развивающихся странах после магистратуры – может, в консалтинге. Короче, Фигаро тут, Фигаро там. Я расстроилась немного, потому что для меня это прозвучало как «никаких отношений не хочу, буду колесить по свету и заниматься любовью с теми, на кого глаз упадет». Мне-то отношений уже захотелось. Но потом я решила, что надо тогда это воспринимать проще, как приключение, которое, скорее всего, закончится с его отъездом. Парень классный, надо радоваться.
Скоро он стал говорить, что любит меня, я тоже стала говорить – так ощущалось. Потом пошли шутки про то, что я женщина всей его жизни и что он зовет меня замуж. Я говорила, что тогда надо кольцо с большим брильянтом, раз он предлагает помолвку. Но для него кольца и свадьбы – это мещанство, поэтому он обещал розовый мопед в качестве компенсации и медовый месяц в Молдавии. Помня предыдущую беседу, я весело отшучивалась, пока интенсивность шутки не достигла каких-то нездоровых масштабов. Тогда я сникла, расстроилась и замолчала. Мы были дома, ложились спать. Сама не понимала сначала, почему я так. А потом дошло, что это от того, что хренота непонятная происходит – то ничего не нужно, приключения, женщины, то вдруг люблю и свадьбы. Мы поговорили и пришли к тому, что оба хотим отношений, насколько у нас это получится. Я понимала, что пытаться ограничить его в сексе бесполезно, с такими длительными поездками он все равно его найдет. Я сказала, что понимаю, что он не монах и готова мириться с его интрижками на одну ночь, когда он далеко, но если будем жить рядом, в одном городе, я не буду терпеть его измены. М согласился, сказал, что рядом со мной они ему и не понадобятся.
Мне случалось слышать от парней признания в сексе на стороне, и я это как-то вполне сносно воспринимала в ретроспективе. Думала, что и тут справлюсь. Но я не учла, что в тех случаях отношения были в формате недо- , поэтому и территорию я общей не могла считать.
Под конец визита его настигла жестокая ангина. Он злился на ситуацию, болел, зависал в телефоне. Периодически благодарил меня за то, что не выдворила. Я старалась облегчить его страдания заботой. М. радовался супчикам, чаям и прочим вещам, которые обычно делают для болящих. Меня эта экстранеделя немного утомила, но не из-за супчиков, а из-за сочетания у него детской беспомощности с мрачностью. Он хотел, чтобы я была рядом, но когда я была рядом, мог вдруг замолчать или смотреть в экран. М. постоянно чувствовал слабость или жар, поэтому обнимашек, поцелуйчиков и тем более секса тоже не было. Я тосковала, переживала и принимала это на свой счет в числе прочего. Была вероятность, что это я его заразила.
Потом он пошел на поправку, все понемногу пришло в норму. Он уехал. И начались страдания. Если он был вне доступа, не доходили сообщения в течение нескольких часов я тут же представляла себе других женщин. И мысль, что вот он кого-то там обнимает, а обо мне не думает сейчас, взрывала мне мозг. Я терзалась, подкалывала его и задавала наводящие вопросы. Он отшучивался в ответ и ничего, конечно, не говорил. Потом, в какой-то момент поездки, он исчез с вечера и до полудня. Я написала, что поняла, что произошло, что меня штырит и не надо пока мне писать, нужно прийти в себя. Я терзалась и переживала полдня. Вечером мы созвонились. Я была напряжена, он сперва нет, потом я его накрутила. Он говорил, что это не очень-то честно с моей стороны, ведь у нас был договор. Я говорила, что был, но оказалось, что пережить это мне гораздо труднее, чем я думала. Он говорил, что я с самого начала подавала себя иначе, вроде как обманула его. Напомнила про свое признание, что я собственница. Он сказал, что думал, я так шучу. В итоге я попросила его не ночевать у других женщин, не спать с ними в обнимку (это меня особенно коробило, даже больше, чем секс). М сказал, что это неудобная просьба, но раз я этого хочу, так тому и быть.
У него до меня было несколько серьезных отношения – два года и год. И те, и другие существовали в свободном формате. Обе его бросили сами. В последнем случае, как я поняла, девушке все это не очень нравилось. Они сходились и расходились. Она, видимо, ревновала, провоцировала на ревность его. Он, кстати, утверждает, что не ревнив, и говорит, что и я должна жить в свое удовольствие. То есть вот тут он почти Казанова, но любимым домашним котом его точно не назовешь – молчаливый, авторитарный, тяжелый взгляд, границы печоринские почти. Ко всему прочему, периодически проскакивают какие-то комментарии в отношении моего бывшего «парня”: он опасается, что я могу к нему вернуться, но перепискам и возможным встречам не препятствует. Получается, что это какой-то вариант КСЖ все-таки, который подавил свое собственничество? Он иногда говорит: «я выбираю не ревновать».
Оставшееся путешествие прошло довольно спокойно, и в итоге он вернулся домой в С. Даже раньше, чем планировал. Мы все время были на связи, созванивались, переписывались. Он рассказывал, что устал. В конце декабря договорились встретиться. Я забронировала нам жилье, он оплатил мои билеты. Я шутливо просила его познакомить меня с родителями, раз уж я женщина всей жизни. Он спрашивал зачем, я говорила, что мне интересно. М отвечал, что тогда нечего баловаться; вот если бы я сказала, что страшно хочу, тогда можно было бы подумать. Я сказала, что страшно хочу. М. Помялся и сказал, что тогда можно устроить. Но впоследствии занервничал, стал уклоняться, хотя признавать свое нежелание не хотел. Я попросила сказать мне прямо, что не хочет, боится. Он сказал, что да, что это настолько отдельно существующие миры, что он пока не готов. При этом я знаю, что родители и близкие друзья про меня в курсе, потому что мой приезд он с ними все-таки обсуждал.
Мы провели вместе около десяти дней. Я хотела очень встретиться с подругой, которая могла всего на день приехать в город в 350 км от нас. Там горы, так что М. предлагал встретиться чуть ближе к нам, чтобы сократить дорогу. Он был на машине. У подруги сократить не получалось из-за расписаний автобусов и затрат, так что я в итоге сказала, что ничего не выходит, не едем. М знал, что я расстроена, и в итоге предложил ехать, несмотря на долгий путь. Я организовала нам ночевку. Мы хорошо съездили, я была ему очень благодарна и счастлива, что он это для меня сделал. В общем, когда я с ним рядом, по большей части никаких сомнений в его чувствах у меня не бывает; в своих тоже.
У него запаролен телефон. Пару раз когда я в шутку брала его при нем в руки, подсмотрев пароль, он у меня его отбирал чуть ли не силой и менял пароль тут же. Все со смехом. Но мне в какой-то момент стало не до смеха. Мы ехали обратно от подруги и мне нужно было посмотреть карту, а я не могла. Я заметила вслух, что его скрытность зашкаливает. М сказал, что да, там есть то, о чем я знаю, но что “во плоти” может меня расстроить. Стали обсуждать, сказал, что есть женщины, с которыми он иногда спит и общается на тему эротики. Я припухла. К сексу на раз я была готова, к любовницам — нет. Он стал объяснять, что они ничего не значат, что это только секс, что для них ничего подобного он бы никогда не сделал (он их сейчас и не видит, путешествует же). Потом после какого-то моего комментария сказал, что перестать не может, что перестанет быть собой, станет своей тенью, если запретит себе все это. Я на него посмотрела и поняла, что не могу представить, что он когда-либо запретит себе это совсем. Он был за рулем во время разговора, уставший, и я свое недовольство замяла. В оставшееся время все было ок, хотя под конец напряжения стало чуть больше, и он начал от меня немного уставать.
Мы разъехались. Он двинул в Южную Америку. На 8 месяцев. Первые пару дней писал помногу. Переживал из-за отъезда. Нервничал. Уехал без мотоцикла, для него это незнакомый формат. Я отвечала, спрашивала, звонила, старалась поддержать. Но как только кризис миновал, он стал писать гораздо меньше, иногда не появлялся в условленное время. У меня тем временем началась сессия. Первая сессия здесь. Мне было и все еще есть очень тяжело. Нагрузки много, а выхлопа пока мало, потому что не хватает знаний, навыков, понимания среды. Фидбэка положительного еще нет, я все время на нервах, потому что у меня грант, и мне нужно, чтобы его продлили на второй год, а я пока не понимаю, справлюсь я или нет. Я сравниваю себя с одногруппниками не в свою пользу. Короче, тяжелые времена. Очень хочется почаще его слышать. Но вместо разговоров выходят какие-то невразумительные смолтоки о природе и погоде. Сам он звонить не рвется. Когда я говорю, что мне не хватает общения и его присутствия, шлангует. Спрашивает возмущенно, сомневаюсь ли я в его любви. Я вроде как не сомневаюсь, но когда он пропадает, то начинаю сомневаться и ревновать. От напряжения мне все время тягостно, когда я не получаю от него живого отклика. Становлюсь нервной, плаксивой, беспокойной. Отвлечься не могу — нет возможности тратить время на что-то, кроме учебы. Подергавшись с неделю, я поняла, что это не очень здОрово. Такое состояние наносит ущерб учебным делам. Сказала ему, что я вся на нервах и раз он не готов уделять мне больше времени, то я беру перерыв, чтобы дописать эссе и как-то вытащить себя из внутреннего разлада. М сказал, окей, если тебе это нужно. Неделю мы молчали, перемигиваясь лайками в соцсетях. Я смогла немного отвлечься, сдала часть работ. В условленный срок написала ему, спросила как дела. Вышел очередной смолток. Он ничего особенного не спросил, звонок не предложил. Не выразил ничего по поводу отсутствия общения. Я в общем-то тоже не могла себя сподвигнуть на нежности. Мне казалось, что он равнодушен. Я сложила в кучу все произошедшее, поняла, что я на мели, что он остывает, а я ухожу в минус. И скоро в него покачусь с свистом. Спросила, как он себя чувствовал эту неделю без общения. Он сказал, не знаю. Тогда я сообщила, что думаю, что он меня разлюбил. Он прислал три вопросительных знака, а следом фразу “fuck you for that”. Я сказала, что не знаю, что на это отвечать. Вот на этом наша беседа и завершилась.
Надо сказать, что во время одного разговора перед перерывом, когда я выкатила свои претензии и расплакалась, накрутив себя перед этим (старалась не липнуть и поменьше говорить, но отвлечь себя не смогла, пошла припудривать стресс). Слово за слово, вернулись к женщинам. Я сказала, что возвращаюсь к этой теме, потому что, кажется, себя переоценила и не уверена, что могу с этим справиться. Он сказал сначала — окей, тогда я буду врать, как будто их нет. Я сказала, что это фигня какая-то и тогда я вообще ему не смогу доверять. Он сказал — ладно, ты важнее, я не буду ни с кем спать, буду о тебе думать даже когда мастурбирую. Я ответила, что это, видимо, новая стратегия в деле. М ответил, что нет, что он серьезно, что раз так, я должна буду регулярно слать ему эротические фотографии и тп. Мне казалось, что это все какая-то издевка. Я сказала, что не хочу жертв, что он далеко, что он будет меня ненавидеть, что он говорил, что станет тенью и прочее. Сказала, чтобы делал, как считает нужным. На том мы и закончили. Я тогда ощутила небольшой подъем от его готовности отказаться, но потом быстро осознала, что не верю.
Меня штормит и качает, и я не понимаю, насколько я адекватна. То, что он написал, похоже на пику, так что теперь я ощущаю вину за то, что поставила под сомнение его чувства. С другой стороны, я действительно в них сейчас сомневаюсь. Потерять его страшно, я по-прежнему думаю, что с сексом на стороне я смогу, может быть, смириться. Со смолтоками и отсутствием интереса не смогу. В недельный перерыв у меня нормально получалось отвлекаться, я почти не лезла проверять его активность в мессенджерах и проч, не страдала, было даже облегчение какое-то, что не приходится думать о том, почему он холоден. Но я его люблю, очень уважаю, хочу, чтобы из этого могло вырасти что-то большее. Как вырулить, не знаю. Надо было экологично отвлечься на другое, но я не смогла это сделать. Хочется ему написать, предложить поговорить, но понимаю, что это будут щипцы и скалки (фраза про то, что разлюбил тоже скалочная, я понимаю). Молчать вроде как будет означать окончательный разрыв — после пики он может и не вернуться. Теоретически я к нему готова, но хотелось бы все-таки сохранить отношения.
Буду благодарна за разбор.
Комментарии
ms_larsson 25.01.17 18:27
«Очень хочется почаще его слышать. Но вместо разговоров выходят какие-то невразумительные смолтоки о природе и погоде. Сам он звонить не рвется. Когда я говорю, что мне не хватает общения и его присутствия, шлангует” — возможно это происходит потому, что он хочет больше свободы и меньше контроля.
«Он, кстати, утверждает, что не ревнив, и говорит, что и я должна жить в свое удовольствие” — визитная карточка Казанов это отсутствие ревности и поощрение партнерши не застревать на одном человеке. Кроме того у него стабильный поток, он не колеблется между личиной монаха днем и распутника ночью.
___tais 25.01.17 19:00
Парень говорит, что без других сексуальных отношений, станет тенью. Это признак Казановы, поскольку, секс для него важнейший источник энергии, прокачанный ресурс.
evo_lutio 25.01.17 19:09
Да почему вы думаете, что у казанов обязательно прокачан секс? В аддикцииАддикция – болезненная зависимость, вредная привычка, зацикленность на одн... Прочитать часто.
uki_yu 25.01.17 19:07
КСЖ не романтичен в отношении свободной любви и секса.
Казановы заряжаются сексом и флиртом на стороне. Сексуальное влечение, которое они получают дает им энергию не затухать в общении и отношениях. А моногамия перекрывает этот источник и представляется скукой, не от чего становится «прикуриться».
Еще признак, признания во время секса, раскрылась спонтанность в привычной обстановке)
evo_lutio 25.01.17 19:15
Да, «сделал столько комплиментов, сколько никто не делал» это про казанов.
evo_lutio 25.01.17 19:34
Насчет КСЖ и печориных.
Неревнивых печориных не бывает, это абсолютно невозможно.
Главная и основная черта печориных — ревность. Они одни способны бросить любимую женщину из-за флирта, любить, но не простить никогда. Настолько они ревнивы.
Онегины тоже собственники, но они просто отмораживаются, и если сами виноваты в измене, в принципе могут и простить. Неприятно, но возможно.
КСЖ не ревнивы, пока обесценивают женщин, считают просто шэ. Несерьезно относятся. И то иногда ревнивы, но чаще всего способны не ревновать. Если влюбляются очень ревнивы, как и онегины, в этом они идентичны.
Только казановы не ревнивы. Изредка ревнуют, когда любимая женщина им мало внимания уделяет, но это другая ревность, не похожая на других мужчин. А в принципе не ревнивы и любят, когда женщина им изменяет. Идеально для казановы: когда у женщины любимой есть любовники, но он — самый любимый и лучший и с ним самая большая откровенность. Вранья и недоверия казановы не любят. Могут понять, но грустят.
evo_lutio 25.01.17 19:51
Я уже писала, что самые большие жалобы на абьюз были со стороны женщин в отношениях с казановами.
Подруг соблазняют близких, родственниц, вредят репутации, предают. У казанов почти нет тормозов и ограничений, они не понимают ничего про моногамию, не понимают, почему измены могут ранить, им кажется, что это какие-то комплексы и установки, которые можно переосмыслить и боли никакой не будет.
Казановы очень любят пропагандировать свободную любовь и очень искренне пропагандируют.
Я писала, одного прекрасного казанову, которого я знала, жена облила кислотой, другого любовница кастрировала, пока он спал. Убивают их часто, калечат.
В общем, если вы вдруг казанова, вы должны учитывать, какую сильную ненависть вы можете вызывать и не играть с огнем. А если вы женщина казановы, вы должны осознавать, насколько им непонятна ревность.
Не нужно насилия, просто расставайтесь, если у вас разные базовые установки.
matsea 26.01.17 03:00
и это совсем не casual sex, a making love — я так понимаю, это брэнд казанов
solodka 26.01.17 05:21
Черты казановы из письма:
— полигамия как жизненная философия, которой мужчина делится сразу, при первой встрече;
— не обманывает, говорит прямо: телефон закрыт, потому что содержит то, что девушке не понравится;
— не отморозился после первого раза, когда не все прошло на «ура,» но писал, расспрашивал, показывал возрастающий интерес;
— прошлые долгосрочные отношения — в свободном формате;
— готов расстаться, несмотря на чувства: не раз расставался, привык, что обычно так и бывает.
Впервые опубликовано — evo-lutio