Я помню, что обещала написать про имидж тургеневской хищницы и ошибки в экранизациях, помню, что обещала рассказать, как багиБаг – пограничный дефект, устойчивая форма специфического нарушения границ... Прочитать отрицательно программируют события в поле, но разбор вчерашнего письма показал, что есть один базовый пробел, который мешает все перечисленные вопросы разбирать.
Этот пробел — самообъективация.
Самообъективация — это отсутствие самоуважения, если его верно понимать.
Человек не считает себя личностью, не видит в себе субъекта, воспринимает себя как предмет.
«Раз я — вещь, пойду к своему хозяину», — эта мысль Ларисы Огудаловой, бесприданницы Островского — суть самообъективации.
Синоним самоуважения — самосубъектность, будь это слово корректным.
Видеть в себе субъекта, уважать в себе личность — вот что такое самоуважение, а самообъективация — нечто противоположное.
Имидж тургеневской хищницы построен на самоуважении, а все ошибки в экранизации — образ зависимой, сексуально озабоченной женщины. Тургенев все время подчеркивает силу личности Полозовой, он рисует как она вальяжна, иронична, устойчива, уверена в себе. При удачной экранизации все это должно было проявляться внешне: и в выражении лица, и в поведении, и в одежде (все спокойное, серьезное, достойное, без суеты, без жеманства, без натужного кокетства). Авторы экранизаций заставляли Полозову изо всех сил флиртовать, строить глазки, глупо наряжаться, демонстрировать глубокое декольте, стараться понравиться и угодить Санину, а Тургенев делал нечто противоположное. Поэтому когда Полозова у него в конце второго дня вдруг стала мягкой, горячей и нежной, Санин был сражен контрастом. То есть до этого она была скорее прохладной, жесткой, строгой, и это раскачивало непонимание Санина: чего же она от него хочет. Она очень откровенна, но сохраняет дистанцию, она явно симпатизирует Санину, но не допускает флирта. Санин вроде и подозревает умысел Полозовой по соблазнению его, но не находит в ее поведении никакого подтверждения и ему становится стыдно за свои подозрения, ему начинает казаться, что это его фантазии. Поэтому вскоре он решает, что это его ожидания, а не ее, это его заветные желания, хотя изначально ему казалось, что это желания Полозовой. Именно так возникает коварный крючок, за который цепляется и Санин, и его корона, а фигура Полозовой быстро и незаметно вырастает до больших размеров. Если бы авторы экранизаций догадались сделать имидж Полозовой строгим и серьезным, получился бы тот самый красивый контраст между двусмысленным предложением (пообщаться два дня) и отсутствием кокетства и двусмысленности в общении, между их дружбой и ее сексапилом.
Авторы экранизаций отнеслись прямолинейно как все Штурманы. Надо чтобы Санин соблазнился? Значит пусть Полозова его соблазняет, вылезая из кожи.
Обратите внимание, откуда возникает такое неуважение героини экранизаций к себе.
Она хочет донести свое намерение изо рта в уши герою, она хочет вложить желание из своей головы в его, чтобы он подчинился ей.
Это самое типичное слияние и отсутствие чувства границ: как будто другой человек — твое продолжение и его можно по-штурмански направлять.
При самоуважении обязательно есть уважение к субъектности другого. Между ним и тобой должно быть неприкосновенное пространство, нейтральные воды, спонтанный поток.
В момент влюбленности поток этот становится бурным как вешние воды.
Люди, которые не уважают ни свою, ни чужую субъектность, игнорируют и спонтанность.
Вот автор вчерашнего письма. Она пишет, что подыскивает мужчину по определенным критериям, потом проверяет его на годность как любовника. Якобы это предмет, который можно оценить, потом взять, испытывать, а в конце выкинуть.
И вот что самое для нас интересное.
Такой цинизм по отношению к партнерам — всегда признак и самообъективации.
Человек, объективирующий других, не видит границ, а значит и себя тоже считает предметом для использования и торопится первым заявить свое намерение использовать другого.
Автор вчерашнего письма пишет, что вынуждена выносить мозг мужчинам, вероятно, что не быть легкодоступной вещью. И ей приходит в голову идея: брать деньги за доступ к себе.
Почти никто в комментариях не сказал, что самый большой вред проституции — это самообъективация женщин. Привычка многих мужчин видеть в женщинах сексуальный объект — меньшая беда, чего бы там ни говорили те, кто не считает проституток субъектами и поэтому снимает с них любую ответственность за их поведение. Главная беда — самообъективация, готовность и согласие быть вещами, которые можно купить.
Часто в письмах женщины сравнивают бесплатный секс без любви и секс за деньги, приходя к выводу, что второе — лучше. Однако в случае даже самой неудачной романтичной истории нет прайса для самообъективации.
Очень большая разница — оказаться использованной или предложить использовать себя. В случае проституции происходит именно второе: женщина сама предлагает воспользоваться ею как вещью.
Если мужчина объективирует женщину — это его косяк (а часто и слив), к женщине этот косяк не имеет отношения. Женщина может со своей стороны рассматривать эти отношения как романтичные, серьезные и позже, увидев цинизм мужчины, порвать с ним. Ее фигура никак не пострадает от того, что мужчина воспринимал ее как объект. Это повредит только мужчине. Это будут его баги.
Совсем другое дело, когда женщина сама предлагает относиться к ней плоско и цинично, воспринимать ее как девайс, как предмет.
У женщин, привыкших к сексуальной неразборчивости, часто коллапс: чем секс за деньги хуже бесплатного секса без любви.
Секс без любви может говорить о недостатке самооуважения, однако чаще это говорит о торопливости женщины, о ее нежелании сопротивляться импульсам, о ее готовности упразднить все этапы сближения. А откровенное предложение себя за таксу говорит о том, что женщина воспринимает себя как предмет.
Многие проститутки говорят, что их личность субъектна, а тело объектно и нет ничего страшного в том, чтобы второе продавать.
Однако если относить тело к предметам, придется куда-то относить ощущения этого тела, его эмоции, чувства, мысли, которые возникают в процессе близости. Если относить их к телу, то есть к предмету, то и существенную часть личности тоже придется объективировать. Если относить их к личности, придется учиться выключать это все или большую часть в процессе секса.
В результате таких делений человек утрачивает целостность, как если бы вы хотели отделить лепестки от цветка, а цветок от стебля и корневой системы и получили бы в процессе только ошметки.
Очень опасно считать, что секс — это функция тела, к которой личность не имеет отношения.
Это самая опасная кнопка в парадигме современных отношений.
Сексу нужно вернуть чувственность вместо функциональности, а затем непременно вернуть ему интимность, тайну.
Иначе будет нарастать энергетический крах, как на уровне индивида, так и на уровне социума.
Кто понимает, почему необходимо вернуть интимность? И как ее вернуть?
Комментарии
romashka43 27.08.22 09:18
Давно ещё в блоге обсуждали фильм «Моя кузина Рейчел». Там другой контекст,
героиня — женщина в трауре, но правильный имидж Полозовой, наверное, должен быть примерно таким, как у Рейчел.
duhovniyplastyr 27.08.22 09:39
«Кто понимает, почему необходимо вернуть интимность? И как ее вернуть?»
Вернуть интимность наверное можно если распространенная в обществе корона равенства будет снята. Из-за ценностей феминизма происходит гендерный перевертыш, который не дает увидеть свою роль, а значит и по-настоящему исполнить ее. Секс должен восприниматься как следствие близости, а не наоборот.
Должно возникнуть уважение к необъяснимому, к тому что происходит между мужчиной и женщиной, а попытка разложить это на физиологические составляющие и взять под контроль может убить саму суть и красоту жизни.
evo_lutio 27.08.22 10:27
Нет, роли и интимность не связаны.
vl4ze 27.08.22 10:14
«Кто понимает, почему необходимо вернуть интимность? И как ее вернуть?»
Если относиться к сексу функционально, единственно, как к способу сбросить напряжение, то теряется как большая часть удовольствия от процесса, так и полезная энергия, которая могла бы быть направлена в другие русла. А так, выходит, что напряжение воспринимается как обуза, бремя, которое нужно скорее разрешить и освободиться, а еще хуже, когда появляется некая технологичность в виде превентивных профилактических мер, чтоб напряжение и не успевало накопиться и как-либо выразиться.
evo_lutio 27.08.22 10:26
Интимности противоположна открытость.
Это когда секс обсуждают, откровенно о не. А творят, показывают, считают темой светского разговора.
Вопрос, почему это плохо и опасно, даже в масштабах социума.
И почему сейчас считается, что надо выносить это все на свет и избавиться от всякого стыда и смущения? Кто понимает?
И как самоуважение связано со стыдом в этой теме?
vivrepourvivre 27.08.22 10:55
«И почему сейчас считается, что надо выносить это все на свет и избавиться от всякого стыда и смущения? Кто понимает?»
Из-за очень плохих границ представляется, что если это не присутствует в речи, значит является комплексом, зажимом, блоком. Из-за слияния кажется, что не став проговоренным и не достигнув чужих ушей, нечто умалчиваемое не существует, а такой человек — забитый анахорет, лишённый важного блага, почти инвалид. Потому что нет представления о самом себе у себя, своей целостности и отдельности, полное слияние себя и других.
groonya 27.08.22 12:15
«И почему сейчас считается, что надо выносить это все на свет и избавиться от всякого стыда и смущения?»
Табу сейчас воспринимаются как досадные ограничения, и люди хотят их снять. И наверное это ещё часть тенденции к «проговариванию». Как будто пытаются подчинить ресурс себе штурманством, «словами через рот». Причём такой ресурс, который сам практически спонтанность и от штурманства умирает.
rebelsystem 28.08.22 04:25
Самоуважение позволяет формировать границы, в рамках которых возможна та самая свобода и спонтанность, которые сейчас все хотят приобрести задешево, через решето и упрощение себя до объекта, через тупое преодоление стыда как «преодоление» голода обжорством. Стыд воспринимается как то, что нужно просто переступить, чтобы ничто не ограничивало, не «подавляло», не приносило дискомфорт. Как будто есть идея, что тогда настанет свобода и независимость, проявится индивидуальность и уникальность. Но все это может дать только самоуважение, и самоуважение — это правильная «защита» от стыда, вины и неврозов.
Маленькие дети не способны управлять собой, не способны контролировать себя, не способны к самоограничениям и внутренней дисциплине, не могут сами себе сформировать границы. Это все у них только формируется и формируется благодаря внешним ограничениям, внешней дисциплине, благодаря границам, которые создают взрослые. Потом это внешнее должно интегрироваться в собственное внутреннее, за счёт этого происходит взросление, свобода и независимость, за счёт этого приобретается власть над собственной жизнью.
А сейчас многие как будто хотят повзрослеть и приобрести власть над своею жизнью путём «свержения» внешней власти родителей, не беря при этом на себя ответственность, которую несут родители за детей. Бунт против внешних законов, приводящий к отсутствию внутренних законов, к отсутствию самоуважения, которое и есть единственный способ быть по-настоящему свободным и независимым.
ryzhije_istorii 27.08.22 19:54
,,Кто понимает, почему необходимо вернуть интимность? И как ее вернуть?»
Возможно, потому что отсутствие интимности — это стертые границы: то, что предполагается только для самого близкого — становится открытым для других. Если нет разницы между лицами, то близость — одинаковая со многими, появляется обезличенность, теряются субъектность и эксклюзивность. Чем больше диффузности границ, тем хуже и индивидууму и, соответственно, обществу.
Впервые опубликовано — evo-lutio