Без черемухи - Психоалхимия

В ленте Льва Гумилевского обсуждают с его «наказами предмету любви».

В то время очень модно было заключать разные договоры. Хотелось чем-то заменить «отжившую мораль» патриархального и буржуазного брака, чтобы строить отношения по-новому: то на основе теории «стакана воды» (по выражению А. Коллонтай, которое упоминает Лунчарский в своей одноименной статье и В.И. Ленин в письмах, все — с осуждением), то на основе договора о «подлинном уважении» и «свободной любви» (и такие договоры можно почитать в переписках и дневниках многих известных людей в 20-30-ых годах), то посредством вот таких наказов друг другу перед сожительством, где нужно было четко и честно описать все, чего хотелось бы получать от другого, чтобы потом, если что, потребовать, грозно потрясая этой бумагой.

Потом эти договоры обсудим и их суть.

А пока предлагаю вам прочитать рассказ того же времени, он короткий, публикую его целиком.

Это культовый рассказ 20-ых годов про эмпансипацию отношений. От чего эта эмпансипация получилась, опишите, пожалуйста.

И вообще давайте обсудим и разберем этот рассказ.

Здесь очень много чего есть, это очень хороший рассказ с точки зрения психологии.

ПАНТЕЛЕЙОМОН РОМАНОВ

БЕЗ ЧЕРЕМУХИ

img223-421322

Нынешняя весна такая пышная, какой, кажется, еще никогда не было.

А мне грустно, милая Веруша.

Грустно, больно, точно я что-то единственное в жизни сделала совсем не так… У меня сейчас на окне общежития в бутылке с отбитым горлом стоит маленькая смятая веточка черемухи. Я принесла ее вчера… И когда я смотрю на эту бутылку, мне почему-то хочется плакать.

Я буду мужественна и расскажу тебе все. Недавно я познакомилась с одним товарищем с другого факультета. Я далека от всяких сентиментов, как он любит говорить; далека от сожаления о потерянной невинности, а тем более — от угрызения совести за свое первое «падение». Но что-то есть, что гложет меня,— неясно, смутно и неотступно.

Я потом тебе расскажу со всей «бесстыдной» откровенностью, как это произошло. Но сначала мне хочется задать тебе несколько вопросов.

Когда ты в первый раз сошлась с Павлом, тебе не хотелось, чтобы твоя первая любовь была праздником, дни этой любви чем-нибудь отличены от других, обыкновенных дней?

И не приходило ли тебе в голову, что в этот первый праздник твоей весны оскорбительно, например, ходить в нечищеных башмаках, в грязной или разорванной кофточке?

Я спрашиваю потому, что все окружающие меня мои сверстники смотрят на это иначе, чем я. И я не имею в себе достаточного мужества думать и поступать так, как я чувствую.

Ведь всегда требуется большое усилие, чтобы поступать вразрез с принятым той средой, в которой ты живешь.

У нас принято относиться с каким-то молодеческим пренебрежением ко всему красивому, ко всякой опрятности и аккуратности как в одежде, так и в помещении, в котором живешь.

В общежитии у нас везде грязь, сор, беспорядок, смятые постели. На подоконниках — окурки, перегородки из фанеры, на которой мотаются изодранные плакаты, объявления о собраниях. И никто из нас не пытается украсить наше жилище. А так как есть слух, что вас переведут отсюда в другое место, то это еще более вызывает небрежное отношение и даже часто умышленно порчу всего.

Вообще же нам точно перед кем-то стыдно заниматься такими пустяками, как чистое красивое жилище, свежий, здоровый воздух в нем. Не потому, чтобы у нас было серьезное дело, не оставляющее нам, ни минуты свободного времени, а потому, что все связанное с заботой о красоте мы обязаны презирать. Не знаю, почему обязаны.

Это тем более странно, что ведь наша власть, нищая, пролетарская власть, затрачивает массу энергии и денег, чтобы сделать именно все красивым: повсюду устроены скверы, цветники, каких не было при правительстве помещиков и капиталистов, хваставшихся своей любовью к изящной, красивой жизни; вся Москва блещет чистотой отштукатуренных домов, и наш университет, — сто лет стоявший, как ободранный участок, при старой власти, — теперь превратился в красивейшее здание Москвы.

И мы… чувствуем невольную гордость оттого, что он такой красивый. А между тем в нашей внутренней жизни, внутри этих очищенных нашей властью стен, у нас царит грязь и беспорядок.

Все девушки и наши товарищи-мужчины держат себя так, как будто боятся, чтобы их не заподозрили в изяществе и благородстве манер. Говорят нарочно развязным, грубым тоном, с хлопаньем руками по спине. И слова выбирают наиболее грубые, используя для этого весь уличный жаргон, вроде гнусного словечка «даешь».

Самые скверные ругательства у нас имеют все права гражданства. И когда наши девушки — не все, а некоторые, — возмущаются, то еще хуже, — потому что тогда нарочно их начинают «приучать к родному языку».

Заслуживает похвалы только тон грубости, циничной развязности с попранием всяких сдерживающих правил. Может быть, это потому, что мы все — нищая братия, и нам не на что красиво одеться, поэтому мы, делаем вид, что нам и плевать на все это. А потом, может быть, и потому, что нам, солдатам революции, не до нежностей и сантиментов. Но опять-таки, если мы солдаты революции, то как-никак прежде всего мы должны были бы брать пример с нашей власти, которая стремится к красоте жизни не ради только самой красоты, а ради здоровья и чистоты. И потому этот преувеличенно приподнятый, казарменно-молодеческий тон пора бы бросить.

Но ты знаешь, большинству нравится этот тон. Не говоря уже о наших мужчинах, он нравится и девушкам, так как дает больше свободы и не требует никакой работы над собой.

И вот это пренебрежение ко всему красивому, чистому и здоровому приводит к тому, что в наших интимных отношениях такое же молодечество, грубость, бесцеремонность, боязнь проявления всякой человеческой нежности, чуткости и бережного отношения к своей подруге — женщине или девушке.

И все это из-за боязни выйти из тона неписаной морали нашей среды.

У тебя в консерватории все иначе. Я иногда жалею о том, что перешла в университет. И часто думаю, что если бы моя мать, деревенская повитуха, смотрящая на меня с набожной робостью, как на высшее существо, услышала бы, как у нас ругаются самыми последними словами и живут в грязи — что бы она подумала?..

Любви у нас нет, у нас есть только половые отношения, потому что любовь презрительно относится у нас к области «психологии», а право на существование у нас имеет только одна физиология.

Девушки легко сходятся с нашими товарищами-мужчинами на неделю, на месяц или случайно — на одну ночь. И на всех, кто в любви ищет чего-то большего, чем физиология, смотрят с насмешкой, как на убогих и умственно поврежденных субъектов.

Что он собой представляет? Обыкновенный студент, в синей рубашке с расстегнутым воротом, в высоких сапогах. Волосы всегда откидываются небрежно рукой назад.

Он привлек мое внимание своими глазами. Когда он бывал один и ходил где-нибудь по коридору, в нем чувствовалась большая серьезность и большое спокойствие.

Но как только он попадал туда, где была молодежь, он становился, как мне казалось, преувеличенно шумлив, развязен, груб. Перед девушками он чувствовал себя уверенным, потому что был красив, а перед товарищами — потому что он был умен. И он как бы боялся в их глазах не оправдать свое положение вожака.

В нем как бы было два человека: в одном — большая серьезность мысля, внутренняя крепость, в другом — какое-то пошлое, раздражающее своей наигранностью гарцевание, стремление выказать, презрение к тому, что другие уважают, постоянное желание казаться более грубым, чем он есть на самом деле.

Вчера мы в первый раз пошли в сумерки вместе. Над городом уже спускалась вечерняя тишина, когда все звуки становятся мягче, воздух — прохладнее и из скверов тянет свежим весенним запахом сырой земли.

— Зайдем ко мне, я живу недалеко, — сказал он.

— Нет, я не пойду.

— Этикет?..

— Никакой не этикет. Это во-первых. А во-вторых, сейчас так хорошо на воздухе.

Он пожал плечами.

Мы вышли на набережную и несколько времени стояли у решетки. Подошла девушка с черемухой, я взяла у нее ветку и долго дожидалась сдачи. А он стоял и, чуть прищурившись, смотрел на меня.

— Без черемухи не можешь?

— Нет, могу. Но с черемухой лучше, чем без черемухи.

— А я всегда без черемухи, и ничего, недурно выходит, — сказал, он, как-то неприятно засмеявшись.

Впереди нас стояли две девушки. Шедшие целой гурьбой студенты обняли их, и, когда те вырвались от них, студенты, захохотав, пошли дальше и все оглядывались на девушек и что-то кричали им вдогонку.

— Испортили настроение девушкам, — сказал мой спутник, — без черемухи к ним подошли, вот они и испугались.

— А почему вам так неприятна черемуха? — спросила я.

— Ведь все равно это кончается одним и тем же — и с черемухой и без черемухи… что же канитель эту разводить?

— Вы говорите так потому, что никогда не любили.

— А зачем это требуется?

— Так что-же вам в женщине тогда остается?

— Во-первых, брось ты эти китайские церемонии и говори мне — «ты», а, во-вторых, в женщине мне кое-что остается. И, пожалуй, немало.

— «Ты» я вам говорить не буду, — сказала я. — Если каждому говорить «ты», в этом не будет ничего приятного.

Мы проходили за кустами сирени. Я остановилась и стала прикалывать к кофточке веточку черемухи. Он вдруг сделал быстрое движение, закинул мне голову и хотел поцеловать:

Я оттолкнула его.

— Не хочешь — не нужно, —сказал он спокойно.

— Да, я не хочу. Раз нет любви, то ведь вам решительно все равно, какую женщину целовать. Была бы на моем месте была другая, вы бы также и ее захотели целовать.

— Совершенно правильно, — ответил он. — Женщина тоже целует не одного только мужчину. У нас недавно была маленькая пирушка, и невеста моего приятеля целовала с одинаковым удовольствием как его, так и меня. А если бы еще кто-нибудь подвернулся, она и с тем бы точно так же. А они женятся по любви, с регистрацией и прочей ерундой.

Все мое существо возмущалось, когда я слушала, что он говорил. Мне казалось, что я уже не так безразлична для него, сколько раз я встречала его взгляд, который всегда находил меня, когда я была даже в тесной толпе университетской молодежи. И зачем нужно было портить этот необыкновенный весенний вечер, когда хочется не грубых, развязных, а нежных и тихих слов.

Я его ненавидела. Но в это время мы проходили мимо какой-то дамы, сидевшей в полумраке на скамеечке. Она сидела, закинув высоко ногу на ногу в шелковых чулках и поднимала всякий раз голову на тех, кто проходил мимо.

Мой спутник продолжительно посмотрел на нее. Она тоже взглянула на него. Потом он, отойдя на некоторое расстояние, еще раз оглянулся на нее. Я почувствовала какой-то укол.

— Давай сядем здесь, — сказал он, подходя к следующему диванчику. Я поняла, что он хочет сесть, чтобы взглядывать на нее.

Мне вдруг почему-то стало так нехорошо, что хотелось плакать, сама не знаю почему. Не зная, что со мной делается, я сказала:

— Мне не хочется идти с вами… До свидания, я пойду налево.

Он остановился, видимо, озадаченный.

— Почему? Тебе не нравится, что я так откровенно говорю? Лучше прикрашивать и врать?

— Очень жаль, что у вас нет ничего, что не нуждалось бы в прикрашивании.

— Что ж поделаешь-то, — сказал он как бы не сразу поняв, что я сказала. — Ну, что же, в таком случае до свидания. Только зря, — прибавил он, задержав мою руку в своей… — Зря, — и, бросив мою руку, пошел, не оглядываясь, к своему дому.

Этого я тоже не ожидала. Я думала, что он не уйдет.

Я остановилась на углу бульвара и посмотрела кругом. Была одна из тех майских ночей, когда кажется, что все кругом тебя живет неповторимой жизнью.

На небе в теплом, мглисто-желтом свете стояла полная луна с легкими хлопчатыми облаками. Неясные, призрачные дали терялись в мглистом полусвете над крышами домов, дворцов и кремлевских башен. И редкие огни летних улиц точно были ослеплены светом луны.

И везде — в темноте под деревьями и на ясно освещенной площадке сквера перед собором — веселые группы молодежи, отдельных парочек, сидящих на решетчатых садовых диванчиках глубоко под низкими, кругло-остриженными деревьями и кустами сирени.

Слышен говор, смех, виднеются вспыхивающие огоньки .папирос, и кажется, что все эти люди заряжены, переполнены возбуждающей теплотой этой ночи, и нужно, не теряя ни одной минуты, с упоением вдыхать аромат ее.

И когда тебе нечем ответить этой ночи, когда в тебе пустота и унылое одиночество, когда все вместе и только ты одна, — тогда ничего не может быть хуже и тоскливее.

Всего несколько минут назад его присутствие было для меня безразлично. А с того момента, как я увидела, что он так смотрел на ту даму, я вдруг почувствовала какую-то боль, беспокойство, близость слез, потерю всякой воли, и мне уже не нужно было ничего, кроме того только, чтобы он был со мной.

Одним словом — ты не осудишь меня — мне было невыносимо чувствовать себя среди этого весеннего праздника природы какой-то отверженной, выброшенной из общего хора.

Не отдавая себе отчета, я повернулась и быстро пошла по направлению к его дому.

I I I

Я шла, все ускоряя шаги, с одной мыслью, что я опоздаю, он уйдет, и я останусь одна. А главное — наша встреча так нелепо оборвалась, и я почти грубо оттолкнула от себя человека, не сделав никакого усилия для того, чтобы повлиять на него в хорошую сторону.

Мне пришла в голову мысль, что я, не прилагая усилия в этом направлении, поступаю точно так же, как мы поступаем с окружающей нас обстановкой, когда не делаем ничего для ее улучшения. Значит, я хочу получить лучшее без малейшей затраты энергии для этого.

Я вошла в темный подъезд старого каменного дома, откуда пахнуло, после теплого, точно гретого воздуха майской ночи, еще зимним холодом непрогревшихся стен.

Это такой подъезд, каких еще много в Москве и теперь: немытые много лет пыльные стекла входных дверей с остатками приклеенных объявлений, грязная затасканная лестница с пылью, окурками, с карандашными надписями.

Он совершенно не ожидал увидеть меня. И, видимо, готовился сесть за работу. У стены стоял сколоченный из тонких досок узенький стол, похожий на козлы-подмостки, которыми маляры пользуются при окраске стен. Над столом была электрическая лампочка на спускающемся с потолка шнуре, притянутая со средины комнаты и прикрепленная к гвоздю в стене над столом.

— О, да ты герой — воскликнул он. — Передумала, видно? Тем лучше. Он, засмеявшись, подошел ко мне и взял за руку. То ли он хотел ее поцеловать, то ли погладить, но не сделал ни того, ни другого.

— Мне неприятно, что мы поссорились, — сказала я, — и мне захотелось это загладить.

— Ну, чего там заглаживать. Постой, я повешу записку на дверь, а то ко мне могут прийти.

Он, стоя у стола, написал записку и вышел, а я, оставшись одна в комнате, обвела ее взглядом.

Эта комната имела одинаковый характер с лестницей: на полу валялись неподметенные окурки, клочки бумаги, виднелись следы понатасканной со двора сапогами пыли, все стены исписаны номерами телефонов или росчерками карандаша. У стен так же, как и у нас в общежитии, смятые непокрытые постели, на окнах — грязная неубранная посуда, бутылки из-под масла, яичная скорлупа, жестяные чайники.

Я чувствовала себя неловко, никак не могла придумать, что я ему скажу, когда он войдет, а ничего не сказать было неудобно, так как это могло придать совершенно другой оттенок моему посещению.

И тут мне сейчас же пришла мысль, зачем он, в самом деле, пошел вешать записку на дверь? Что такого, если бы кто-нибудь и пришел?

Я вдруг поняла, зачем. У меня при этой мысли потемнело в глазах и перехватило дыхание. Я напряженно, с бьющимся сердцем прислушивалась, подошла к окну. Хотела было убрать с подоконника бутылки и папиросные коробки, чтобы можно было сидеть, и увидела, что у меня дрожат руки. Но я все-таки сняла все и легла грудью на подоконник.

Сердце билось, уши напряженно ловили каждый звук за спиной. Во мне была неизвестная мне раньше взволнованная напряженность ожидания.

Мне было только неприятно, что лучшие минуты моей жизни, моего первого счастья, быть может, мой первый день любви — среди этих заплеванных грязных стен и тарелок с остатками вчерашней пищи.

Поэтому, когда он вошел, я стала просить его пойти отсюда на воздух.

На его лице мелькнули удивление и досада.

— Зачем? Ведь ты только что была там.

А потом изменившимся торопливым голосом прибавил:

— Я устроил, что сюда никто не придет. Не говори глупостей. Никуда я тебя не пущу.

— Мне неприятно здесь быть…

— Ну вот, начинается…— сказал он почти с раздражением. — Ну, в чем дело? Куда ты?

Голос у него был прерывающийся, торопливый, и руки дрожали, когда он хотел удержать меня.

У меня тоже дрожали руки и билось до темноты в глазах сердце. Но было точно два каких-то враждебных настроения: одно выражалось в волнении и замирании сердца от сознания, что мы одни с ним в комнате и сюда никто не придет, другое — в сознании, что все не так: и его воровски поспешный шепот, и жадная торопливость, и потеря обычного вызывающего спокойствия и самообладания. Как будто он думал только об одном, чтобы успеть до прихода товарищей. А при малейшем упорстве с моей стороны у него мелькало нетерпеливое раздражение.

Мы, женщины, даже при наличности любви, не можем относиться слишком прямолинейно к ф а к т у. Для нас факт всегда на последнем месте, а на первом —увлечение самим человеком, его умом, его талантом, его душой, его нежностью. Мы всегда хотим сначала слияния не физического порядка, а какого-то другого. Когда же этого нет и женщина все-таки уступает, подчинившись случайному угару голой чувственности, тогда вместо полноты и счастья чувствуется отвращение к себе. Точно ощущение какого-то падения и острая неприязнь к мужчине, как нечуткому человеку, который заставил испытать неприятное, омерзительное ощущение чего-то нечистого, отчего он сам после этого становится противен, как участник в этом нечистом, как причина его.

Мне все уже мешало: и непокрытые постели, и яичная скорлупа на окнах, и грязь, и его изменившийся вид, и уже отчетливое сознание, что все это происходит не так, как следовало бы.

— Я не могу здесь оставаться!.. — сказала я почти со слезами.

— Что же тебе нужно? Хорошая обстановка? Поэзии не хватает? Так я не барон какой-нибудь…— ответил он уже с прорвавшейся досадой и раздражением.

Очевидно, мое лицо изменилось от этого его окрика, потому что он сейчас же торопливо, как бы стараясь сгладить впечатление, прибавил:

— Ну, будет, тебе, что, правда… скоро могут прийти.

Нужно было решительно уйти. Но во мне, так же как и в нем, было то противное чувство голого желания от сознания того, что мы одни с ним в комнате. И я, обманывая себя, не уходила, точно я ждала, что. что-то может перемениться…

— Постой, я тебе сейчас устрою поэзию, — сказал он и погасил лампу. От этого, правда, стало лучше, потому что не бросались в глаза постели, бутылки из-под постного масла и окурки на полу.

Я подошла к окну и с бьющимся сердцем и ничего не видящими глазами стала к нему спиной.

За моей спиной было молчание, как будто он не знал, что ему делать. Сердце у меня так билось, что отдавалось в ушах, и я с напряжением и волнением ждала чего-то.

Наконец, он подошел ко мне, остановился сзади, обнял мою шею рукой и остановился, очевидно, глядя тоже в окно. Не оборачиваясь, я не могла видеть направление его взгляда. Я была благодарна ему за то, что он обнял меня. Мне хотелось долго, долго стоять так, чувствуя на своей шее его руку.

А он уже начинал выражать нетерпение.

— Ну что же, ты так и будешь стоять здесь? — говорил он, очевидно, думая о том, что скоро могут вернуться товарищи, а я без толку стою у окна.

И он потянул меня за руку по направлению к постели.

Но я испуганно отстранилась.

— Ну, будет, ну, пойдем сюда, сядем.

Я стояла по-прежнему спиной к нему и отрицательно трясла головой при его попытках отвести меня от окна.

Он отошел от меня. Несколько времени мы молчали. Я стояла не обертываясь и с замиранием сердца ждала, что он поцелует меня сзади в шею или в плечо. Но он не поцеловал, а, подойдя, еще настойчивее и нетерпеливее тянул меня от окна.

— Ну, чего вы хотите? — сказала я, сделав шаг в том направлении, куда он тянул меня за руку. Я спросила это безотчетно, как бы словами желая отвлечь свое и его внимание от того, что я сделала шаг в том направлении, куда он хотел.

— Ничего не хочу, просто сядем здесь вместо того, чтобы стоять. Я остановилась и молча смотрела в полумраке пустой комнаты на его блестевшие глаза, на пересохшие губы.

Этой голой ободранной комнаты я сейчас не видела благодаря темноте. Я могла вообразить, что мое первое счастье посетило меня в обстановке, достойной этого счастья. Но мне нужна была человеческая, нежность и человеческая ласка. Мне нужно было перестать чувствовать его чужим и почувствовать своим, родным, близким. Тогда бы и все сразу стало близким и возможным.

Я закрыла лицо руками и стояла несколько времени неподвижно.

Он, казалось, был в нерешительности, потом вдруг сказал:

— Ну, что разговаривать, только время терять…

Я почувствовала обиду от этих слов и сделала шаг от него. Но он решительно и раздраженно схватил меня за руку, сказав:

— Что в самом деле, какого черта антимонию разводить!..

И я почувствовала, что он быстро схватил меня на руки и положил на крайнюю, растрепанную постель. Мне показалось, что он мог бы положить меня и не на свою постель, а на ту, какая подвернется. Я забилась, стала отрывать его руки, порываться встать, но было уже поздно.

Когда мы встали, он прежде всего зажег лампу.

— Не надо огня! — крикнула я с болью и испугом.

Он удивленно посмотрел на меня и, пожав плечами, погасил. Потом, не подходя ко мне, торопливо стал поправлять постель, сказавши при этом:

— Надо поправить Ванькино логово, а то он сразу смекнет, в чем дело.

Я молча отошла и без мысли и чувства смотрела в окно.

Он все что-то возился у постели, лазил по полу на четвереньках, очевидно, что-то искал, бросив меня одну. Потом, подошел ко мне. У меня против воли вырвался глубокий вздох, я в полумраке повернула к нему голову, всеми силами стараясь отогнать что-то метавшее мне, гнетущее. И протянула к нему руки.

— Вот твои шпильки, — сказал он, кладя их в протянутую руку. — Лазил, лазил сейчас по полу в темноте. Почему это надо непременно без огня сидеть… Ну, тебе пора, а то сейчас наша шпана придет, — сказал он. — Я тебя провожу через черный ход. Парадный теперь заперт.

Я начала надевать свою жакетку, а он стоял передо мной и ждал, когда я оденусь, чтобы идти показать мне, как пройти черным ходом.

Мы не сказали друг другу ни слова и почему-то избегали взглядывать друг на друга.

Когда я вышла на улицу, я несколько времени машинально, бездумно шла по ней. Потом вдруг почувствовала в своей руке что-то металлическое, вся вздрогнула от промелькнувшего испуга, ужаса и омерзения, но сейчас же вспомнила, что это шпильки, которые он мне вложил в руку. Я даже посмотрела на них. Это были действительно шпильки, и ничего больше.

Держа их в руке, я, как больная, разбитой походкой потащилась домой. На груди у меня еще держалась смятая, обвисшая тряпочкой, ветка черемухи.

А над спящим городом была такая же ночь, что и два часа назад. Над каменной громадой домов стояла луна с легкими, как дым, облачками. Так же была туманно-мглистая даль над бесчисленными крышами города.

И так же доносился аромат яблоневого цвета, черемухи и травы…

1926 год

stepbystep2402 02.05.20 12:52
Героиня предпочитает обвинить в отсутствии романтики дух времени, а не отсутствие чувств адресно к ней, думает, что герой только рисуется, стараясь показаться грубым мужланом, сыном революции. Возможно, это такая КДЧ постреволюционного образца.

evo_lutio 02.05.20 13:11
Вы очень преувеличиваете.

Она не так думает.

romashka43 02.05.20 13:14
Она сетует не только об этом; там у нее и про эстетику,и про самоувжение.

evo_lutio 02.05.20 13:18
А что у нее про самоуважение?

Будь у нее самоуважение, она бы не бежала за парнем, чтобы отдаться ему на чужой койке с указкой в руке.

evo_lutio 02.05.20 13:19
У нее вместо самоуважения нечто другое.

Кто это видит?

savannah_joy 02.05.20 13:23
Белое пальто, возможно. Смотрит на всех сверху.

И если ее желание изменить (свою) обстановку, приложив для этого усилия — это как раз внутренний локус, то попытки поменять парня и вдолбить ему, как надо правильно мыслить и обращаться с девушкой — Училка и Штурман.

evo_lutio 02.05.20 13:39
Можете описать, как она должна была действовать, если бы у нее был хороший локус?

savannah_joy 02.05.20 13:59
Рулить собой, а не другими.

«В общежитии у нас везде грязь, сор, беспорядок, смятые постели… И никто из нас не пытается украсить наше жилище.»

Здесь видно, как она хотела бы, чтобы все поступали так, как угодно ей. Хоть стремления у нее хорошие, она неправильно выбирает способ для их реализации. Была бы рада быть старостой группы, только долго бы ее тоже не терпели.

Понравилось, как на прогулке с парнем она себе черемуху купила. И ответила красиво про то, что с ней лучше. И сначала это было похоже на внутренний локус, но как только парень начинает ее подкалывать на эту тему, локус съезжает, и ей опять нужно Глупыше пояснить.

evo_lutio 02.05.20 14:04
Вот проследите, как это происходит.

В хороших рассказах очень точно описаны все такие нюансы. Превращения из одного в другое.

haenyeo 02.05.20 13:24
« главное — наша встреча так нелепо оборвалась, и я почти грубо оттолкнула от себя человека, не сделав никакого усилия для того, чтобы повлиять на него в хорошую сторону»

Училке нетерпится вразумить парня, к которому она прилипла. Она его «научит» любить.

evo_lutio 02.05.20 13:40
Вы пропускаете момент, что она его действительно грубо оттолкнула.

В рассказе описаны скалки и слив после скалок.

plushki_est 02.05.20 14:26
“Он остановился, видимо, озадаченный.

— Почему? Тебе не нравится, что я так откровенно говорю? Лучше прикрашивать и врать?

— Очень жаль, что у вас нет ничего, что не нуждалось бы в прикрашивании.”

Может в этом месте она его отталкивает и огревает скалкой ни за что, ни про что. Поучает его назидательным тоном, потом понимает, что не за что, вообще-то, он ей ничего плохого не сделал. После этого она чувствует виноватой себя, что обругала его.

evo_lutio 02.05.20 14:39
А где тут скалка?

Вы как будто слепые.

Тыкаете пальцем наугод. Это? Нет? Может это?

Указка тут есть, а скалки вообще нет.

rebelsystem 02.05.20 15:03
« «Ты» я вам говорить не буду, — сказала я. — Если каждому говорить «ты», в этом не будет ничего приятного.»

« Раз нет любви, то ведь вам решительно все равно, какую женщину целовать. Была бы на моем месте другая, вы бы также и ее захотели целовать.»

«Мне не хочется идти с вами».

Девушка обозначила, что парень для неё «каждый» и тут же обвинила его в том, что ему все равно кто будет на ее месте.

evo_lutio 02.05.20 15:11
Да, точно.

vita_nostra95 02.05.20 12:53
«Мне не хочется идти с вами… До свидания, я пойду налево.

Он остановился, видимо, озадаченный.

— Почему? Тебе не нравится, что я так откровенно говорю? Лучше прикрашивать и врать?

«— Очень жаль, что у вас нет ничего, что не нуждалось бы в прикрашивании.

Этого я тоже не ожидала. Я думала, что он не уйдет.»

Девушке не нравиться как относится к ней герой и она пытается из него щипцами вытянуть нужные слова .А когда парень этого не делает и уходит ,бежит вслед за ним ,надев на себя корону Спасательницы ,а на него колпачок Бедняши :

«А главное — наша встреча так нелепо оборвалась, и я почти грубо оттолкнула от себя человека, не сделав никакого усилия для того, чтобы повлиять на него в хорошую сторону.»

evo_lutio 02.05.20 13:13
Не Бедняши, а Глупыши.

Она же Училка.

Кто опишет подробно, как выглядит ее баг? Почему он такой и как он ей мешает?

rebelsystem 02.05.20 15:19
«И часто думаю, что если бы моя мать, деревенская повитуха, смотрящая на меня с набожной робостью, как на высшее существо»

Автор рассказа ощущает себя «высшим существом» из-за короны, из-за короны она смотрит сверху на всех вокруг, даже на мать, и, вот, на парня тоже. Ее взгляд сверху опускает ее СЗ у парня, а она надевает на него колпачок, видит в его отношении к ней издержки времени, свойственные всем. Присвоив его из-за голода под короной, она пытается его воспитывать, задетая тем, что реальность не соответсвует ее ожиданиям.

taushana 02.05.20 12:54
«…наша встреча так нелепо оборвалась, и я почти грубо оттолкнула от себя человека, не сделав никакого усилия для того, чтобы повлиять на него в хорошую сторону.

Героиня сетует, что не приложила усилий. Не исправила парня, будто это то же самое, как убрать мусор в своей комнате. И уверена, что только её затраты энергии обеспечат ей лучшее.

evo_lutio 02.05.20 13:16
Вы все-таки не понимаете, что такое корона Спасательницы.

Вам кажется, что корона вырастает на пустом месте. Вот просто сама по себе. А дай-ка я исправлю это ничтожество.

Никак не можете запомнить, что сначала хлеборезка, потом, когда не получается заглотить, надевается на избранника колпачок, а на себя корона Спасательницы.

Вы упорно пишете уже много лет, что сначала вырастает корона.

Вот просто так, а не потому что хочется присвоить красивого парня.

А так как он не присваивается, надо его подрезать ножиком, подпилить пилой, а корону свою вырастить побольше.

Почему же вы не хотите этого видеть. Считаете, что это не важно. И не можете практически это использовать вообще.

evo_lutio 02.05.20 13:22
В рассказе вся структура слива описана подробно.

Сначала БП.

Под БП — ЗВ.

Под ЗВ — корона Спасательницы.

Под короной — слив.

С речами Училки.

Кто видит это четко?

lessyli 02.05.20 13:24
Вокруг героини «нечищеные башмаки, разорванные кофточки, грязь, сор, беспорядок, смятые постели, окурки, половые отношения и физиология».

Очень сложно сохранять в чистоте свое белое пальто в таких условиях.

А так хочется «нежности, чуткости и бережного отношения, любви».

Хлеборезка открыта, но никто почему-то не хочет накормить.

evo_lutio 02.05.20 13:38
Так она пытается снять свое белое пальто и даже отчасти снимает, рассказ про это

А из вашего комментария не понятно ничего, кроме того, что она очень плохая.

Можно хоть какую-то продуктивную идею отражать?

haenyeo 02.05.20 13:31
Девушка «все понимает» и готова обустраивать и улучшать не только быт, но и других людей. Она даже понимает, почему они такие бессердечные и отвязные, и может научить их быть порядочными. Как она.

К парню она прилипла сразу. В ответ на ее нравоучения и штурманство он, неожиданно для девушки, развернулся и ушёл.

СЗ его для неё огромна, и она понеслась догонять его, так как ей «нужно было перестать чувствовать его чужим и почувствовать своим, родным, близким».

Лекция Училки оборвалась только, когда парень выгнал ее из общаги.

evo_lutio 02.05.20 13:42
Нет, она понеслась за ним не потому что ей надо почувствовать ее близким.

У нее другая причина была.

А вы не видите, потому что смотрите на девушку брезгливо, как на дуру.

Не научитесь с уважением смотреть, не увидите механизма.

ninel_215 02.05.20 13:37
«Нужно было решительно уйти. Но во мне, так же как и в нем, было то противное чувство голого желания от сознания того, что мы одни с ним в комнате. И я, обманывая себя, не уходила, точно я ждала, что. что-то может перемениться…»

Героиня считает, что мужчина чувствует то же, что и она, что ему противно его голое желание. Хотя сама она хочет от него любви и нежности, у нее нет голого желания.

evo_lutio 02.05.20 13:43
Нет. Она так не думает. Она другое думает.

Народ, вы можете не нахваливать, но и не клевать? Четко видеть все проблемы и описывать их конструктивно.

mr_gorskih 02.05.20 15:09
Она надеется, что может у него все таки не голое желание. Что вот он нежное слово скажет ей и в шею поцелует.

evo_lutio 02.05.20 15:17
И хочет руку ей поцеловать.

savannah_joy 02.05.20 13:45
Наверное, эмансипация пришла вместе с Октябрьской революцией и пролетариата у власти. Коммунизм и прагматизм во всей красе, у простого народа нет времени на мысли о высоком и буржуйские занятия вроде искусства и литературы.

evo_lutio 02.05.20 13:56
От неуважения к буржуинам. От того же бага Училка и Штурман только в масштабе класса.

Культура — хрень. Все устарело. Вот я, Вася или Петя, пролетарий и поэтому самый умный, без ваших книг. Я лучше могу, чем всякие ваши писатели и философы. Все дураки, а я сокровище.

Это подростковый бунт против традиций. Неуважение к культуре. Это всегда видет к разрухе.

В мастштабах личности — это презрение к родителям, к старшим.

В последнем письме видно такую Училку. Никто ему не указ, он над всеми, а сам под плинтусом.

evo_lutio 02.05.20 13:48
В этом рассказе полное описание причин и следствий бага Училка.

Посмотрите на стилистику.

Она студентка, но знает все.

Она девственница, но постоянно вещает, как и что надо в любви и сексе.

Она ведь из-за этого только и сливается. Кто понимает взаимосвязь слива и бага?

Кто эту взаимосвязь четко опишет? Она неопытная, растерянная, испуганная девочка, которую физически тянет к этому наглому мужику. Но она не может это отрефлексировать, она надевает корону Спасательницы, строгие очки и строит из себя очень умную и важную классную даму, перед которой школьник.

А кто понимает, что было бы если бы она отрефлексировала, кто она есть в этой ситуации, увидела свое место и свою уязвимость, но и свои возможности тоже? Понимаете, что она сразу вернулась бы в границы? Видите, как ей бы это помогло?

Я думала вы сами все напишете, но вы повторяете лениво и пассивно только самое очевидное и то, что на поверхности. Не хотите смотреть вглубь. Не психологи значит.

evo_lutio 02.05.20 13:53
Почему вы сами не хотите обращать внимание на все, что цепляет и раздражает?

Разве вас не цепляет, что она вещает, как всем студентам надо? Не смешит, что она учит его?

Цепляет и смешит, но вместо анализа, у вас агрессия — ах такая сякая, у нее белое пальто.

То есть вы начинаете ругать ее. А если вы психологи, вы должны встать рядом с ней и понять, почему это у нее и как ей это вредит.

Вы же как ее подружки хотите ее просто облаять.

Не встаете над полем. Не встаете на ее место и не встаете на место тех, кто мог бы ей помочь, если бы она обратилась к вам как к психологам.

Давайте учиться смотреть так, чтобы можно было помочь? Увидеть причины и выходы. Даже если вас не просят помочь, вы должны смотреть так и видеть. Просто держать при себе.

lalakhalitova 02.05.20 14:31
«Она ведь из-за этого только и сливается. Кто понимает взаимосвязь слива и бага?»

Она сначала важно вещает ему про то, как надо вести себя в отношениях, чем раздражает его. А когда он ее послал, она чувствует его значимость.

Ей кажется, что она обидела его. Вместо того, чтобы понять, что ей он не по зубам и максимум, на что она может расчитывать сейчас с ним — это секс, она бежит влиять на него в хорошую сторону.

Вместо понимания своего слива у нее ощущение великодушия и щедрости.

evo_lutio 02.05.20 14:37
Да почему не по зубам?

Зубы ее далеко от границ.

Были бы в границах, был бы по зубам.

Все время про зубы пишете, не стесняясь, что съесть хотите.

mr_gorskih 02.05.20 15:02
Вот и героиня постоянно шарила внешним локусом взгляд героя.

«сколько раз я встречала его взгляд, который всегда находил меня, когда я была даже в тесной толпе университетской молодежи.»

mr_gorskih 02.05.20 14:56
«И он как бы боялся в их глазах не оправдать свое положение вожака.»

Героиня с самого начала описания начинает шить колпачок. Умный, красивый, но должен вести себя грубо и развязно, иначе почувствуют в нем товарищи слабость, что не вожак он никакой.

И вот он влюбленный такой идет рядом с ней. Она его учит и спорит с ним, как надо за девушками ухаживать. Он ведь только и ждёт, что бы она объяснила путь к своему сердцу. Когда они пересеклись с дамой, у неё корона съехалась и она увидела, что речь тут не о любви с ней, ей стало неприятно. Очень неприятно, она же царила в своем представлении.
Пока она царила СЗ парня росла и после их расставания она остается наедине с голодом своей короны, “отверженной, выброшенной из общего хора.» Хотя никакого общего хора и не было.
Но героиня считает, что грубо оттолкнула, сама все испортила, совсем не постаралась.

Хотя она очень старалась, но не то. Не увлечь его, а направить. Не заинтересовать, а научить.

evo_lutio 02.05.20 15:05
Нужно увидеть, что она действительно перешла границы и оттолкнула его багомБаг – пограничный дефект, устойчивая форма специфического нарушения границ... Прочитать.

Багом Училка оттолкнула его.

Он поворачивается и уходит, отчасти потому что ему наплевать на нее, отчасти, потому что ее не очень большая СЗ упала из-за ее Училки. Веди она себя в границах, СЗ бы ее поднялась. А тут упала.

Он повернулся и пошел разочарованно.

Но она чувствует, что вела себя как-то не очень, высокомерно, но ей кажется, что она обидела его, маленького.

Вот где у нее путаница. Она жалеет его и бежит за ним извиняться.

Косяк у нее из-за Училки, маленький, а ей мерещится большой из-за ее жестокости и холодности.

И ей хочется показать ему, что она неравнодушна, что она симпатизирует.

Вот логика ее. Под короной довольно понятная.

evo_lutio 02.05.20 15:10
Будь на ее месте нерыба, она бы с ним говорила уважительно.

Не сверху, а в границах, уважительно. Его симпатия выросла бы.

Они бы не поссорились, а если бы и поссорились, он бы думал о ней и сожалел. СЗ ее еще росла бы.

И вскоре получился бы парень, который бы ей говорил:

«Не люблю я все эти нежности, но ты для меня — самый важный человек, мой дорогой товарищ, у меня к тебе не только плотская тяга, но и уважение человеческое, поэтому стань моей женой».

Нет разницы как любовь назвать, это тяга к человеку. СЗ. И стремление быть вместе, как бы это ни назвать.

evo_lutio 02.05.20 15:14
Да, именно: не увлечь, а направить, не заинтересовать, а научить, не понравиться ему, а отдоминировать его.

evo_lutio 02.05.20 15:15
Поэтому довольно понятно, что она ему слилась. Он использовал ее и отправил.

Так всегда и бывает с Училками.

Без уважения опасно так близко подходить.

mr_gorskih 02.05.20 15:22
«И на всех, кто в любви ищет чего-то большего, чем физиология, смотрят с насмешкой, как на убогих и умственно поврежденных субъектов.»

Ей претит идея, что парни за девками бегают. А за ней не бегает никто, она выше этого. И раз уж появился в поле зрения субъект объект, все силы нужно бросить на то чтобы научить его.

evo_lutio 02.05.20 15:40
Скорее всего ей не нравится отсутствие романтики.

А романтика действительно не в моде.

Но вместо того, чтобы решить, что раз она такая немодная, ей нужен такой же немодный человек, она решает перевоспитать самого симпатичного.

Наверняка есть кто-то, для кого она — приз, он бы перевоспитался. Но ей не нужен некто, меньше по ОЗ, ей нужен вожак вот такой и красивый внешне.

igurova2018 02.05.20 13:52
«Перед девушками он чувствовал себя уверенным, потому что был красив, а перед товарищами — потому что он был умен. И он как бы боялся в их глазах не оправдать свое положение вожака.»

Его ОЗ в компании большая, он крутой и пользуется популярностью. А автор смотрит на него сверху, как на боящегося не оправдать ожидания. Из-за этого так легко его присваивает

evo_lutio 02.05.20 14:02
«Боялся не оправдать» — это она про то, что он ее выгнал, когда соседи по общежитию должны были вернуться.

А он стеснялся перед приятелями того, что у него девушка, значит не считал ее достаточно симпатичной.

ОЗ маловата.

Но разве же героиня может такое признать? Она идеальная, у нее ведь есть душа. Как будто у других девушек нет. Тоже душа, еще и красивая фигура.

А бегают такие парни все равно только за золушками и другими нерыбами.

За Училками нет, разве что короткое время, если очень красивая.

chiffa_chiff 02.05.20 14:16
«В нем как бы было два человека: в одном — большая серьезность мысля, внутренняя крепость, в другом — какое-то пошлое, раздражающее своей наигранностью гарцевание, стремление выказать, презрение к тому, что другие уважают, постоянное желание казаться более грубым, чем он есть на самом деле.»
Она легко залезла к нему в голову и все про него поняла и узнала. Она же чуть сверху, все понимает, может объяснить себе и окружающим. Именно это желание казаться грубым не дает ему возможности вести себя «с черемухой» с героиней, считает она.

И когда он говорит ей, что не испытывает никакой любви к ней, она не верит, потому что «Мне казалось, что я уже не так безразлична для него, сколько раз я встречала его взгляд, который всегда находил меня, когда я была даже в тесной толпе университетской молодежи.» Поэтому следует скалка, на которую молодой человек реагирует уходом. А когда он ушел, то внезапно лишившись го, уже присвоенного, происходит и дальнейший полет вниз. «А с того момента, как я увидела, что он так смотрел на ту даму, я вдруг почувствовала какую-то боль, беспокойство, близость слез, потерю всякой воли, и мне уже не нужно было ничего, кроме того только, чтобы он был со мной.»
Если б не было позиции «сверху», а стояли они рядом, не было бы такого желания бежать и возвращать, разъяснять и наставлять. Она бежит за ним, обманывая себя, что хочет сделать его лучше, а не от того, что ей хочется отношений с ним.

evo_lutio 02.05.20 14:43
Почему у вас сверху противопоставляется рядом?

Рядом — это про близость, про расстояние , а не про то, кто выше и ниже.

И поэтому у вас несостыковка.

Если бы стояли рядом, то она бы не хотела возращать, пишете вы. Но это не убедительно совсем.

Были рядом, она его обидела, ну и побежала поэтому. Все нормально.

Вы не видите, почему не надо было бежать.

laughing_arnie 02.05.20 14:24
«В нем как бы было два человека: в одном — большая серьезность мысля, внутренняя крепость, в другом — какое-то пошлое, раздражающее своей наигранностью гарцевание, стремление выказать, презрение к тому, что другие уважают, постоянное желание казаться более грубым, чем он есть на самом деле.»
Два человека в одном от искажений короны. Вокруг одних черт человека, которые ближе к тебе выстраивается один образ со своими проекциями, а то что не близко записывается в темную сторону. Потом темную сторону можно закрыть колпачками а то что осталось присваивать без страха.

evo_lutio 02.05.20 14:47
Вы понимаете, что такое проекции?

Это когда вы видите в другом свое, чего в нем нет.

А у вас получается, что у него есть черты, которые «ближе к ней» (это вообще не понятно о чем), вокруг них она выстраивает что-то.

Сумбур какой-то. Опишите понятно, что происходит.

Никакой темной стороны колпачками не закрывается.

Колпачками закрывается превосходство. Реальное превосходство человека закрывается, чтобы человек казался слабей и меньше, тогда его можно взять в иллюзиях.

Постоянная путаница у вас, где колпачок, на чем он, пишете эти слова, не представляя вообще, что это такое. Не видите образов за ними, для вас это просто слова. Колпачок означает, что человек маленький гномик. Не темные стороны закрываются, а его большой рост. Уменьшается его СЗ и ОЗ колпачками.

mr_gorskih 02.05.20 15:38
Не парень, популярный среди парней и девчонок, а ранимый стесняш, которому приходится играть свою тяжелую роль.

o_lush 02.05.20 14:31
«— Мне не хочется идти с вами… До свидания, я пойду налево.
…
— Тебе не нравится, что я так откровенно говорю? Лучше прикрашивать и врать?»
«Я думала, что он не уйдет»
Героиня блефовала и ожидала, что сможет переубедить его уходом, раз слова не работают. Но парень спокойно на это реагирует. Из-за бага Училки во время разговора она думает, что была груба с ним, а он откровенен, что нужно было как-то по-другому объяснить ему, и он точно бы всё понял. Ей хочется реабилитироваться.

«Он, засмеявшись, подошел ко мне и взял за руку. То ли он хотел ее поцеловать, то ли погладить, но не сделал ни того, ни другого.»
Она видит, что картина в её голове не соответствует реальности. Но не понимает, что запрос идет от неё к парню, а не наоборот.

«Точно ощущение какого-то падения и острая неприязнь к мужчине, как нечуткому человеку, который заставил испытать неприятное, омерзительное ощущение чего-то нечистого, отчего он сам после этого становится противен, как участник в этом нечистом, как причина его.»
Локус у парня, это он виноват в том, что всё происходит неприятно и не так, как хочется героине.

«И я, обманывая себя, не уходила, точно я ждала, что что-то может перемениться»
Героиня не уходила потому что парень ей нравился, и ждала изменений, так как думала, что сможет его переубедить.

gloria_ss 02.05.20 14:53
«Всего несколько минут назад его присутствие было для меня безразлично. А с того момента, как я увидела, что он так смотрел на ту даму, я вдруг почувствовала какую-то боль, беспокойство, близость слез, потерю всякой воли, и мне уже не нужно было ничего, кроме того только, чтобы он был со мной.»

Он делал шаги согласно гендерной роли. Захотел поцеловать — она оттолкнула. Он не растерялся, тут же засмотрелся на другую. Корона у нее упала. После ее Училки, он кинул пику с крючком и ушел. Получилась пика из розового поля. Она испугалась, что он ее больше не позовет, СЗ его еще выше стала и она побежала сама, на все согласная. А раньше даже целоваться не хотела. Сама себя сервировала.

evo_lutio 02.05.20 14:57
Знаете что?

За «согласно гендерной роли» идите отсюда.

Согласно гендерной роли — это не как быдло пьяное в подворотне.

То что она Училка, это не значит, что он себя нормально и красиво ведет.

romanov_advokat 02.05.20 16:24
«Мы всегда хотим сначала слияния не физического порядка, а какого-то другого. Когда же этого нет и женщина все-таки уступает, подчинившись случайному угару голой чувственности, тогда вместо полноты и счастья чувствуется отвращение к себе. Точно ощущение какого-то падения и острая неприязнь к мужчине, как нечуткому человеку, который заставил испытать неприятное, омерзительное ощущение чего-то нечистого, отчего он сам после этого становится противен, как участник в этом нечистом, как причина его».

Как точно написано. Слово ‘слияние» употреблено максимально точно. Рапан хочет психологического слияния с выбранным объектом и видя плюс со стороны последнего, сливается ему. А слившись, винит в этом объект, поскольку ранее с ним слил границы.

evo_lutio 02.05.20 17:30
Почему это, видя плюс?

А если видит минус с той стороны, не сливается?

С ума вы сошли? Под короной он как раз не видит плюс, ему кажется, что там тоже минус.

И сливается поэтому.

У вас какой-то треш: плюс заставляет сливаться.

А вот любили бы рапана, он бы нет, не слился бы. Откуда ни возьмись границы у него возникли бы, от чужой любви.

Вы ведь так и думаете.

evo_lutio 02.05.20 17:33
Осознай она его равнодушие, не надевай колпачка и не думай, что он ее хочет в шею поцеловать, руку ей поцеловать, что он недолюбленный волчонок, испорченный вкусами модными, она бы не слилась.

Осознать чужой плюс — это удержаться от слива, даже если ваши границы плохие.

Если хорошие, то и при самой сильной к вам любви и вашей сильной, вы не будете границы сливать.

Вы уже умеете ценить в человеке не свои проекции, не продолжение себя, а отдельного человека.

Научились любить другого как другого, а не себя в другом, везде только себя.

pulcinella97 02.05.20 17:17
«Мой спутник продолжительно посмотрел на нее. Она тоже взглянула на него. Потом он, отойдя на некоторое расстояние, еще раз оглянулся на нее. Я почувствовала какой-то укол»

Вот этот вот «укол» в этом контексте.

С одной стороны, героиня закрывает от себя факт конкуренции с другими девушками и оборачивает свою болезненную реакцию в незначительное и даже игривое «укол».

С другой — эту реакцию героиня связывает не с тем, что это — её чувство, когда интересный ей парень смотрит на красивую девушку (красивее, чем она), а опять же, говорит, что почувствовала «укол».
Т.е. что её укололи, и вот уже вместо честного признания себе в причине своей реакции, ей скорее мерещится, что спутник специально её «уколол», т.е. почти что осознанно вызывает в ней ревность.

И та ситуация, которая есть изначально: она не очень привлекает внешне юношу, он стесняется её, из-за плохой рефлексии становится противоположной —
Парень смотрит на развязную девчонку в чулках, чтобы специально поиграть с чувствами героини.

Автор вроде бы могла увидеть ситуацию честно, но она берёт и называет это «уколом», будто это забавляет её даже, или возбуждает.

И в описаниях слива всё такое же: «я стояла неподвижно», «сердце билось», «ждала с волнением».
Вроде описывает слив, а говорит так нейтрально, что можно было бы порно-рассказ из этого же собрать, вычеркнув оставшиеся детали.

Плохая рефлексия подменяет явно неприятные ощущения какими-то подчёркнуто нейтральными. Нормальная реакция на свой слив, ощущение позора описывается как что-то почти возбуждающее.

Автор пытается осознать реальную ситуацию, но из-за жадности оборачивает историю во что-то почти привлекательное местами, и стоит как бы посередине — между тем чтобы себе признаться в сливе, и между тем, чтобы представить это всё как желанное, и что проблема только в отсутствии каких-то других вещей вроде чистоты и хорошего интерьера, или даже вообще дело не в сливе, её личном, а всей эпохе в целом. Будто проблема в отсутствии черёмухи и правда.

evo_lutio 02.05.20 17:24
Вот именно. Не ее личный слив, а слив всей эпохи.

evo_lutio 02.05.20 17:27
Черемуха тут очень интересный символ.

Символ уважения и значимости.

Он не дает ей уважения, которого ей хочется. Подчеркивает ее заурядность и обезличенность.

Она сначала покупает сама веточку черемухи, то есть действует правильно — уважает себя сама.

Но она хочет заставить его уважать ее, дарить ей черемуху или хотя бы не высмеивать черемуху.

Поэтому бежит за ним, когда он уходит.

И черемуха вянет на ее груди.

Это вот ее неуважение к себе. Завядшая мятая черемуха. Но она считает, что кто-то ее измял и унизил.

А не она себя.

И она думает, что всех женщин в ее лице, целую эпоху.

Но нет, только ее и она сама.

Впервые опубликовано — evo-lutio

Комментарии